Книга Рогора. Дорогой восстания  - Даниил Калинин

Кстати, как ни странно, Белой древняя Кия стала как раз после своей гибели – именно по цвету уцелевших врат она получила свое имя. Высокие, десятка в четыре локтей толщиной, с четырьмя каменными башнями по бокам, они и сейчас вызывают почтение перед искусством зодчих седой старины.

Но в древнюю столицу прибыл не только барон Корг, а все двенадцать властителей ленов во главе личных дружин. В итоге на развалинах Кии встали лагерем две с половиной тысячи всадников – по местным меркам значительная сила.

И повод для тревоги. Подобные сборы на руинах древней столицы есть одна из самых старых и незыблемых традиций Рогоры. Все владетели собираются разом, чтобы принять какое-либо значимое, скорее даже судьбоносное решение. В последний раз нечто подобное сумел реализовать Эрик Лагран по прозвищу Мясник… Впрочем, сегодня предлог для общего сбора весьма, казалось бы, благовидный: по слухам, барон Корг получил важную информацию о курултае степняков и его решении, местные уверены, что степняки планируют пойти в поход на Рогору большими силами. Оттого Когорд и собрал всех баронов и старших ленников-графов – вместе будет легче противостоять кочевникам.

Действительно, благозвучный предлог. И я допускаю мысль, что это и есть правда и все приготовления и маневры стражи подчиняются хитрому плану, служащему отражению степняков. Но все-таки я должен поговорить с кем-то из советников…

Засветло я не таясь вошел в лагерь. Шанс, что меня сумеют опознать, весьма невелик, ныне я в обычной для степной стражи одежде – холщовой рубахе и шароварах, а на ногах потертые сапоги. Волосы на голове сбриты, за исключением короткого чуба-оселедца, подбородок выскоблен до синевы, верхнюю губу обрамляют специально отпущенные усы – пока, правда, еще не совсем длинные, не успели как следует отрасти. Одним словом, страж с кордона. Образ довершает едва начавший заживать на щеке рубец. Неудивительно, что в наводненном воинами лагере меня принимают за гонца и не задают лишних вопросов.

Вот только как найти хоть кого-то из советников?! Может, я излишне накручиваю, но, как мне кажется, гонец стражи, разыскивающий даже не конкретного советника, а одного из них, вызовет подозрения…

Следуя по лагерю и ведя в поводу одного лишь Аруга, я до боли в глазах приглядываюсь к реющим над шатрами вымпелами. На каком-то из них должен быть изображен герб лехского рода советников – я уверен, что сразу узнаю любой из них, благо в геральдике дворян, назначенных в Рогору, разбираюсь отлично.

– Страж, где ты взял этого коня?!

Звонкий женский голос, исполненный искреннего негодования, заставляет меня замереть. Я из тысячи узнаю этот голос… Сердце пускается вскачь, стройные логические размышления мгновенно рушатся, образуя в голове лишь хаос обломков, а ноги сами по себе разворачивают тело к Энтаре.

– Он принадлежит мне по праву исконного владельца, госпожа.

В первую секунду на прекрасном лице возлюбленной (как же сильно бьется сердце!) написано удивление вперемешку с возмущением, но уже мгновение спустя их сменяет узнавание.

– Ты?!

И вот тут-то я не смог сдержать порыва души и подчинить свои поступки одному лишь голосу разума. Ибо я мог сказать нечто иное и иначе, что-то, что могло оттолкнуть девушку и подарить мне время исполнить свой долг. Но вместо этого, инстинктивно добавив в голос хрипотцы, я вымолвил:

– Не ожидала встретить меня здесь?

Лицо девушки на секунду озарилось вспышкой такой искренней и счастливой радости, что я окончательно потерял над собой всякий контроль. Между тем Энтара тихонечко, с явно различимым волнением и надеждой спросила:

– Ты вернулся за мной?

Ну кто же в такой ситуации будет что-либо отрицать?

Мы укрылись в неброском шатре одной из служанок баронессы – из тех, кто гарантированно проводит ночь не в своей постели, а в интимном уединении с кем-либо из молодых дружинников. Аруга девушка лично отвела в стойло собственных скакунов, да и вряд ли кто-то из людей Когорда запомнил именно моего коня – ведь никого из них я не спасал верхом на верном жеребце от понесшего зверя!

То, что я подошел к шатру служанки, никого из болтавшихся рядом воинов не смутило – а почему бы и нет? Может, я, к примеру, жених. Вполне возможно, что молодые бойцы личной гвардии Когорда так и подумали, судя по паре брошенных на меня сочувственных взглядов. Нырнул в шатер я вроде бы как незаметно…

Судя по всему, тот факт, что баронесса пришла к своей служанке, также никого не смутил – мало ли для чего понадобилась блудливая девка молодой госпоже? И вряд ли кто-то из случайных свидетелей догадывался, что в шатре мужчина.

Стоило лишь Энтаре опустить за собой полог, как я, ведомый каким-то насквозь звериным инстинктом, схватил не привыкшую еще к темноте девушку за талию и с силой привлек к себе. Она попыталась упереться узкими ладошками мне в грудь, а вот произнести ничего не успела – мои губы впились в ее уста жарким поцелуем.

Я слишком долго мечтал об этом, чтобы ждать сейчас…

Какое-то время девушка еще пытается сопротивляться, но вскоре она подчиняется мне – моим рукам, губам, языку, – а я никак не могу оторваться от ее сахарных уст, не могу надышаться запахом чистой и нежной, девственной кожи, не могу разжать тиски объятий и отпустить от себя гибкое девичье тело, одно лишь прикосновение к которому тут же бросило меня в неистовый жар…

Наконец я отстранился, чтобы поглубже вздохнуть – на секунду мне показалось, что голова кружится, – и Энтара приглушенно прошептала (а голос аж прерывается от волнения!):

– Аджей, милый, я не могу…

– Энтара… – Я внимательно и серьезно посмотрел ей в глаза. – Я. Тебя. Люблю!!!

Девушка хотела сказать мне что-то иное… хотела… Но вот еще одна вспышка счастья озарила ее глаза, и моя трепетная лань произнесла с отчаянной решимостью:

– И я тебя, милый! И я тебя люблю!

Я потерял счет времени, проведенному в объятиях возлюбленной. Мы бесконечно долго целовались – стоя, а затем, на ощупь нашарив ложе, вместе неловко на него опустившись. Мы и на нем продолжили бешено целовать и кусать губы друг друга, и, казалось, этому нет конца… Но в какой-то момент мои руки скользнули по бедрам любимой, и ее мягкое и податливое тело на миг напряглось. Этого мгновения мне, задыхающемуся от восторга, все же хватило, чтобы я хоть на время взял себя в руки и оторвался от безвольно раскинувшейся на ложе девушки.

– Аджей, мы не можем, нельзя… Послушай…

– Нет, это ты послушай меня, Энтара. Я люблю тебя и хочу, чтобы ты стала моей женой.

Девушка повернулась на бок и внимательно, грустно посмотрела мне в глаза:

– Отец никогда этого не допустит. Аджей, нам не быть вместе! Он обещал убить тебя, если ты не покинешь Рогору! Ты должен бежать, милый, ты должен бежать…

Возлюбленная порывисто схватила мою руку и привлекла к себе, покрывая частыми, горячими поцелуями.